Отчет г-на фон Программа
Вы таки-да не поверите, но это таки-да произошло. Несмотря на сложную политическую, синоптическую, гинекологическую и прочие обстановки, 24-25 июля состоялись 5 Святоземельские учения. Участие в учениях приняли господа:
Вашему вниманию предлагается отчет об учениях.
Первыми на место сбора прибыли фон Программ со своей кобылой и положенным числом гусар на ней. Не успели гусары отойти под кустик, как из полевой рации фон Программа послышался отчаянный возглас: "Как же так, а 3.14здулей мне забыли???" Да, господа, вы угадали, это был г-н Берштамкин, со скоростю автобуса приближавшийся к месту сбора. Разумеется, подобное заявление никого не могло оставить равнодушным. И прибывший к тому времени бен Моше был спешно откомандирован наперерез г-ну Берштамкину. Коего вскорости и привез, да еще и с дамой.
После первого торжественного залпа колонной гусары двинулись к месту прое..тфу, проведения учений. Быстренько разбили бивак, подмели осколки, выгрузили фураж и боеприпасы и приступили..... А как стемнело, гусары разожгли костер и предались пению. Над лесом заметались вспугнутые птицы, некоторые даже попукивали от ужаса... Увы, на сей раз говорящих часов не было, и, потеряв счет времени, гусары разошлись по палаткам около 24:00. Лишь Муджахед-бей, горец, Сталлоне и фон Программ не спали, поддерживали огонь в костре и охраняли сон гусар.
Впрочем, в некотором отдалении две кобылы светили фарами в пространство между ними, где группа гусар, возглавляемая бен Моше, занималась картами, вином, женщинами и самоусовершенствованием. Разумеется, такое безобразие не могло пройти незамеченным, и в отдалении на дороге показался конь бледный, а на нем всадник (номен илли морс), который при ближайшем рассмотрении оказался солдатами дружественных армий. Приняв сначала Муджахед-бея за террориста, они рассыпались в цепь и пошли в штыковую атаку, но взяв наперевес рессору от трактора "Беларусь", бен Моше избавил их от этого заблуждения и вернул на путь Дао. Вероятно, именно это событие и явилось причиной того, что г-н Берштамкин наутро во всеуслышание заявил, что этой ночью он так и не смог. Да и кто бы смог?!
Нет
необходимости
описывать
утро
следующего
дня.
Погруженные
в себя гусары
медленно
бродили туда-суда,
предавались
самосозерцанию,
качались на
качелях и
страдали.
Когда
страдания
стали
невыносимыми,
гусары
вскочили на
коней и
помчались
назад, в лоно
цивилизации.